Почему в эпоху волатильности и неопределенности данный вектор развития обретает все большую популярность, в том числе и в Казахстане
Численность населения Земли по данным ООН впервые в мировой истории перевалила за 8 млрд человек. Этот рубеж символизирует новый виток борьбы за ресурсы начиная от продовольствия и заканчивая качеством экологии, включая климатические изменения, способные стать мощным драйвером миграционных потоков. Как результат, растет волатильность в целом, что создает мощную завесу неопределенности. Текущий год наглядно показывает, как маловероятные риски реализовались в полный рост.
Обстоятельства и вызовы диктуют бизнесу целесообразность адаптироваться к меняющемуся ландшафту. Вопросы устойчивого развития выходят на первый план мировых корпораций и конгломератов, а принципы ESG становятся мейнстримом.
Сама аббревиатура ESG (что является слагаемым слов environment, social и governance) стала синонимом ответственного отношения к окружающей среде, социуму и высокому уровню корпоративного управления (включая подотчетность). «Ведомости Казахстана» попробовали разобраться, почему же этот тренд становится все более актуальным.
БУРЯ НА ГОРИЗОНТЕ
Сам термин ESG введен в экономический оборот вначале на финансовом фронте. Крупнейшими инвестиционными домами и управляющими вроде BlackRock, Bridgewater Associates и многими другими.
Инициировав движение в сторону углеродно-нейтральной экономики, был задан новый запрос на изменения, что уже влечет последствия для бизнесов и капитализаций компаний по всему миру. Отныне то, как компания справляется с климатическими вызовами и задачами ESG-повестки, влияет на доступ к рынкам капитала и ее стоимости.
Это закономерно было поддержано многими мировыми инвестиционными и розничными банками. В частности, Bank of America, Morgan Stanley и Citi добровольно взяли на себя обязательства инвестировать до $2 млрд на борьбу с изменением климата, проекты устойчивого роста и сокращения неравенства в обществе. И масштабы трансформации мировых капиталов в этом направлении впечатляют.
Климатический саммит в шотландском Глазго «За чистый нулевой баланс выбросов», прошедший в минувшем году под председательством миллиардера Майкла Блумберга и экс-главы Банка Англии Марка Карни весьма показателен. Мероприятие консолидировало финансовые группы с суммарными активами в $130 трлн.
Смену парадигмы фиксируют результаты исследования Nielsen, в котором 48 % потребителей отметили важность ESG-повестки и готовность менять потребительские привычки; в их структуре 83 % миллениалов (рожденные в 1980 – 1990-х годах) поддержали тренд, что говорит о неизбежности трансформации. Большинство потребителей уже отдают предпочтение товарам тех компаний, кто стремится принести пользу миру и обществу.
Переоценка социальной роли коммерческих организаций идет полным ходом. Глава BlackRock Ларри Финк и ряд крупных инвесторов неоднократно подчеркивают, что открытость и стремление к переменам повысит стоимость активов, призывая взглянуть на процесс масштабно, а не через призму сиюминутных прибылей.
Опыт автомобильной компании Tesla, поставившей во главу угла ускорение перехода к транспорту, способному работать на электроэнергии из возобновляемых источников энергии, и чья капитализация является следствием смены парадигмы на финансовых рынках, тоже символичен.
Кроме того, ESG-повестка формирует новую культуру и вовлекает правильно мотивированные таланты, что на сегодня является ключевым фактором успеха бизнеса. По оценке Gallup, текучесть кадров вкупе с утратой вовлеченности и низкой производительностью, приводят к неэффективным затратам до 18 % расходов от фондов оплаты труда.
КОМУ НУЖЕН ESG?
В публичном пространстве до сих пор не утихают споры о том, кто является главным бенефициаром трансформации. Часто звучат аргументы, что главные противники перемен сидят в советах директоров, представляющих интересы акционеров. Последние в свою очередь заинтересованы в максимизации прибыли, тогда как ESG наоборот, выкручивает руки на непроизводительные инвестиции.
В марте прошлого года CEO и председатель Совета директоров французской Danone, Эммануэль Фабер, оставил свой пост под давлением инвесторов-активистов за то, что не нашел «правильный баланс» в вопросах устойчивого развития и повышения капитализации компании.
Логичное зерно здесь, безусловно, присутствует – если фокус идет в сторону ESG, компания может растерять конкурентные преимущества по отношению к конкурентам из менее экологичных Индии или Китая. То есть, налицо страхи акционеров потерять текущие доходы.
Определенную работу с креном через бухгалтерию ведет Фонд МСФО, контролирующий Совет по международным стандартам финотчетности для компаний из более чем 140 юрисдикций. В 2020 году фонд предложил создать Совет по стандартам устойчивости (Sustainability Standards Board, SSB), который бы выработал единый стандарт, по которому компании будут отчитываться перед инвесторами.
Процесс институционализации еще не завершен. Как раз 16 декабря 2021 года бывший CEO Danone Эммануэль Фабер назначен первым председателем SSB.
И здесь отдельного внимания заслуживают энергетические компании, стоящие перед выбором: необходимость оптимизировать углеродный след и климатические изменения с обеспечением потребителей бесперебойными традиционными источниками энергии. Ускоряют тренд и мировые банки, корректируя свою кредитную политику.
КАЗАХСТАНСКИЙ ОПЫТ
В Казахстане «мода» на ESG только зарождается. Формирование соответствующей культуры идет как в части появления соответствующих финансовых инструментов, так и выработке и имплементации стандартов отчетности. По данным KASE, на сегодня пять эмитентов привлекли «зеленое финансирование» посредством выпуска облигаций на финансирование проектов в области экологии и защиты окружающей среды.
Пока это больше институциональные игроки: Азиатский банк развития (2 облигационных выпуска на сумму около Т13,5 млрд), Евразийский банк развития (Т20 млрд) и Банк развития Казахстана (Т15 млрд), а также KEGOC (Т35 млрд).
Параллельно биржа работает над созданием Национального рейтингового ESG-агентства, о чем было заявлено на прошедшем 16 ноября этого года X Конгрессе финансистов Казахстана.
Однако наряду с этим отдельные частные игроки начинают делать самостоятельные шаги.
Одним из них стал банковский холдинг Jusan, который одним из первых среди представителей крупного бизнеса опубликовал в сентябре текущего года свой первый «Отчет об устойчивом развитии» за 2021 год. В своем 100-страничном документе банк впервые раскрыл карбоновый след от своей деятельности.
Банк активно инвестирует в цифровую экосистему, а именно 2,8 млрд тенге только в 2021 году. Число активных пользователей превысило 1,06 млн клиентов приложения; выпущено 442,5 тыс цифровых карт, что сэкономило 2,3 тыс тонн пластика для их физического изготовления. Порядка 40 % сотрудников моложе 30 лет, а 69 % персонала женщины; 37 % работникам в 2021 году повысили зарплаты, что существенно снижает текучесть кадров, а удовлетворенность клиентов услугами банка стабильно превышает 86 %. В задачи банка входит оцифровать процессы, так как фининститут до сих пор потребляет 147,5 тыс тонн бумаги.
Прямой и косвенный углеродный выброс от деятельности банка составил 2,6 тыс и 17,7 тыс тонн CO2 соответственно. Большая его часть формируется за счет потребления электричества (9,6 млн кВт/ч) и отопления (11,1 тыс ГКкал). Также банк в год потребляет 25,4 тыс тонн дизтоплива, 159,7 тыс м3 газа и 107,3 тыс литров бензина.
Подобное отношение к вопросам социальной ответственности привело к тому, что рейтинговое агентство Moody’s повысило прогноз по рейтингу банка со «Стабильного» на «Позитивный». Помимо высоких стандартов внедрения ESG в части корпоративного риск-менеджмента, агентство опирается на сверхнадежные показатели ликвидности (≥60 % активов банка) и достаточности капитала (в 4 раза выше регуляторного норматива).
ESG: ПРОГНОЗЫ НА БУДУЩЕЕ
Мир уже вошел в период турбулентного развития, и сказать, что будет через пять лет почти нереально. Долговечность конкурентных преимуществ падает, а тотальное число игроков активно формируют экосистемные платформы. Отдельное внимание придается таким отраслям потребителям энергии, как металлургия, которая находится в сложной взаимозависимости с «зеленой» энергетикой.
Озеленение экономики требует кратного роста потребления цветных металлов. Как поведут себя страны-монополии как Китай в части добычи редкоземельных металлов и будут ли улучшать эко-профиль своих производств при росте цен? Вопрос пока остается открытым.
Лондонская биржа металлов инициировала выделение отдельной площадки для торговли низкоуглеродным алюминием, однако позже отложила эту идею.
Агентство Platts в марте 2021 года начало формировать цену на алюминий с низким углеродным следом. Производство тонны этого металла от добычи до поставки покупателю эквивалентно выбросам 16,7 тонн СО2. Однако отдельные мировые лидеры в результате предпринятых мер смогли снизить карбоновый след в 4 раза.
В 2020 году ≥90 % новых генерирующих мощностей относилось к сектору ВИЭ, а цена строительства солнечных электростанций опустилась до 1,5 цента за кВт/ч. В Казахстане уже реализуются проекты СЭС с законтрактованным тарифом в 2,6 центра за кВт/ч.
На этом фоне Google обещает не разрабатывать алгоритмы для разведки и добычи нефти и газа, а страховые компании вроде Suncorp к 2025 году перестать финансировать и страховать нефтегазовые компании.
На этом фоне тот же ExxonMobil под натиском инвесторского сообщества ввел в правление директора по ESG. Еще раньше аналогичный шаг предприняли компании C.H. Robinson, Royal Caribbean и Verizon для решения стратегических задач.
Трансформация идет всеобъемлющими методами «кнута и пряника» как по отношению к себе, так и всей цепочке поставщиков, кто готов идти по пути устойчивого развития. Это отражает растущее понимание со стороны акционеров и инвесторов в раскрытии вопросов, «как создается доход».
Куандык БАТАЛОВ, специально для «Ведомостей Казахстана»
Автор:
Экономические ведомости
