Долгое время Экспертный совет при МСХ воспринимался некоторыми его участниками как место для реализации своих амбиций или лоббирования узкогрупповых интересов. А с руководством Минсельхоза такие эксперты обычно разговаривали, стараясь «выяснить отношения», а то и переходя на личности. Но этой вольнице был положен конец.
В прошлом материале мы уже писали, что для успеха дела, которым занимаешься, одной энергии и желания сделать лучше мало. Нужно объективно оценивать происходящее с разных масштабов и ракурсов, обладать «ресидуэ» (понимание мотивации, интересов и желаний других игроков). Ну и плюс способность коммуницировать горизонтально и вертикально. У Алмасбека Садырбаева, известного овцевода и лидера аграрного объединения «Шопан-ата» всего этого не оказалось, из-за чего он выпал из структур прямого взаимодействия с государством.
СБИТЫЕ АДРЕСАТЫ
В своих видеоинтервью наш герой обвиняет министра сельского хозяйства Ербола Карашукеева в плачевном состоянии ведомственной ветеринарии, которая не может эффективно выявлять ящур (зоонозное заболевание, опасное и для человека).
Проблема в том, что прежде стройную систему государственного ветеринарного контроля развалили в бытность министром сельского хозяйства Асылжана Мамытбекова. Сделано это было в угоду олигархам – экспортерам мяса. Здесь г-н Садырбаев прав. Только вот нынешний глава МСХ к передаче государственных санитарных врачей под двойной контроль акиматов и Минсельхоза, где первую скрипку играют акимы, никакого отношения не имеет.
Скажем больше: скрывался не только ящур, но и нодулярный дерматит. Человек к этой болезни не восприимчив, но для животных она протекает очень тяжело. В 2018 году очередное новое руководство Министерства сельского хозяйства сделало установку, будто нодулярного дерматита в республике нет. В сопредельных областях России данное заболевание фиксировалось и не скрывалось, тогда как в Казахстане оно стало замалчиваться.
Более того, в 2017 году – при другом начальстве в МСХ и другой политике – нодулярный дерматит фиксировали. Из-за этого в 2018-ом заявили, будто и в 2017-ом тоже ничего не было. Логику здесь искать трудно, зато была выгода. Чтобы Китай не отсчитывал три года по своим нормативам для импорта мяса из РК от 2017 года, и тот же Мясной союз мог попытаться выйти на китайский рынок.
Правда, китайская санитарная разведка реальную ситуацию в нашей стране по своим каналам все равно узнала, поэтому главными пострадавшими оказались местные животные, фермеры и потребители мясной продукции.
Если нодулярный дерматит – это практически аналог СПИДа у животных, то бруцеллез уже зоонозное заболевание, то есть передающееся человеку. Его тоже скрывали от МЭБ (Международное эпизоотическое бюро со штаб-квартирой в Париже, сейчас называется Всемирной организацией по охране здоровья животных). Бруцеллезом болеют главным образом молочные породы крупного рогатого скота, но не только (могут заражаться даже птицы).
Когда заражается человек, то болезнь системно поражает практически все органы. Наиболее опасны удары по центральной нервной системе – менингит, энцефалит, атрофия зрительного нерва. Часть медиков считает, что последствиями бруцеллеза может выступать даже шизофрения.
Один из экспертов на министерском совещании еще в 2018 году четко говорил, что бруцеллез вокруг Астаны (то есть в Акмолинской области) кочует вместе с коровами. Скрывать подобные вещи не просто сложно, но и опасно. В конечном итоге речь идет о жизни и здоровье людей, а если копнуть не поверхностно, то компетентным органам легко можно выйти на высокопоставленных «страусов».
Аналогично и с упреками от Алмасбека Садырбаева по «сахарному кризису». В республике действуют многолетние программы по развитию сахарной отрасли, но даже по ним в 2021 году Казахстан должен был произвести 210 тысяч тонн сахара из собственной сахарной свеклы при реальном внутреннем потреблении более 500 тысяч тонн.
Программа провалилась не только по производству сахара из собственного сырья – делается в районе 70 тысяч тонн в год – но и в плане строительства новых сахарозаводов. В итоге поставки тростникового сахара-сырца под дамокловым мечом нарушения логистики и различных эмбарго на вывоз, а чистый импорт тоже искать крайне проблематично, поскольку в сложное время одеяло стратегических продуктов питания все государства в первую очередь тянут на себя.
Еще раз акцентируем: г-н Карашукеев стал министром в тот год, когда «по бумагам» республика должна была производить сахара из собственной свеклы в три раза больше, чем получалось в реальности. Но за эти провалы можно предъявлять любому из предыдущих министров сельского хозяйства, как и всему государственному управлению в целом. Толку уже никакого, потому что «поздно пить боржоми».
НЕПОНЯТЫЙ УТИЛЬСБОР
Г-н Садырбаев в своих интервью постоянно борется с утилизационным сбором и апеллирует к членам движения «Нет утильсбору» как к экспертам по истине в последней инстанции.
Он справедливо подчеркивает, что утилизационный сбор на сельскохозяйственную технику увеличивает издержки отечественных сельхозтоваропроизводителей. Это правда. Но в ситуации с утильсбором есть много других игроков и государственных интересов, у которых имеется своя собственная правда и логика.
На встрече фермеров с премьер-министром, Марат Карабаев, вице-министр индустрии и инфраструктурного развития, откровенно сообщил аграриям, что утилизационный сбор – это элемент промышленной политики. Экология здесь идет вторым темпом. Овцевод рассказывая об этом так бурно выражал свои эмоции, будто только-только его посвятили в секретную и неожиданную государственную тайну.
В казахстанских открытых источниках полно информации о том, для чего существует утильсбор, каким образом он повышает локализацию импортной сельскохозяйственной техники на местных промышленных мощностях, какие линии жизни создает и чем помогает продовольственной безопасности страны.
Такое впечатление, будто лидер «Шопан-ата» не читал всего этого, а если и ознакомился с какими-либо материалами, то остался под чарами своего собственного вывода: «В сельскохозяйственной технике «сделано в Казахстане» казахстанский только воздух в колесах». Даже интересно что по этому поводу думают простые сельхозмашиностроители после своей рабочей смены?
Тот факт, что утильсбор сократили на 50 % и существует государственная субсидия на покупку сельхозтехники в 25 % от базовой стоимости трактора или комбайна Алмасбека Садырбаева ничуть не радует и не вдохновляет на положительный настрой.
Все повторяется как в истории с российскими кормами на казахстанском рынке: «Россия демпингует, не поставляет корма». В одном коротком высказывании как-то причудливо уживаются две взаимоисключающие линии. Если производители из РФ занимаются демпингом, то они должны завалить местный рынок дешевыми кормами, а если они не поставляют их в Казахстан, то откуда взяться демпингу?
Наш овцевод признался в любви к трактору «Джон Дир», который у него уже десять лет и работает хорошо. Никто не сомневается в качестве сельскохозяйственной техники этой зарубежной фирмы, но нужно понимать и государственный интерес. «Джон Дир» не локализует производства в Казахстане, в отличие белорусского «Гомсельмаша», Петербургского тракторного завода, немецкого «Klaas», китайского «Lovol» и других.
А если утилизационный сбор и другие меры промышленной поддержки отечественных машиностроителей не применять, то и те фирмы, которые сегодня участвуют в локализационных программах на казахстанских мощностях, могут запросто свернуть производство и трансферт технологий.
Г-н Садырбаев часто противоречит своим собственным тезисам. Он заявляет, например, что если крестьянина обеспечить троицей «кредиты, земля, вода», то работать уже можно. Но при этом упорно сражается с утильсбором, хотя сельхозтехнике в заявленных приоритетах у него места не нашлось.
КРИТИКАНСТВУЮЩИЙ ЭКСПЕРТ
В социальных сетях прошла некоторая волна возмущений, когда в Минсельхозе расформировали Экспертный совет Комитета по управлению земельными ресурсами. Вместе с людьми вроде Мухтара Тайжана не у дел оказался и Алмасбек Садырбаев.
Активные общественники в экспертных советах при министерствах и ведомствах по идее нужны. Однако востребованы не лоббисты и неразборчивые критиканы, а такие люди, которые помогают решать проблемы. Как мы показали выше, руководитель «Шопан-ата» не столько помогал преодолению сложных проблем, сколько создавал дополнительные.
Уже предвижу вопросы из разряда «других овцеводов у нас нет, пусть чиновники работают с теми, которые есть и не формируют для себя тепличных условий». Но как раз-таки другие есть. Когда счет фермеров идет на десятки тысяч, всегда можно найти дюжину человек, которые адекватно воспринимают происходящее, а во главу угла ставят не собственные хотелки, а общую пользу.
Государство и министерство сельского хозяйства в частности – это в первую очередь не фабрика амбиций, а место, где вырабатываются компромиссы, направленные на достижение общей пользы. В идеале нужно держать в приоритете еще и вопросы развития. Потому что помимо сельхозтоваропроизводителей есть еще и потребители их продукции. Имеются соображения продовольственной безопасности и повышения конкурентоспособности отечественного сельхозмашиностроения.
Импортеры готовой сельхозтехники иностранного производства не должны иметь преимуществ перед теми, кто локализует свои производства в Казахстане и обеспечивает трансферт технологий.
Есть и сугубо личностные моменты. Г-н Садырбаев публично жалуется «с таким министром сельского хозяйства мы устали бороться» и одновременно заседает в экспертном совете. Помимо отставки Ербола Карашукеева он требует уволить и Романа Скляра, первого вице-премьера правительства. Здесь как ни крути надо определяться в иерархии предпочтений: человек хочет помочь в реализации отраслевых приоритетов (пусть как он их понимает) или заниматься кадровой политикой на уровне правительства?
Если на первом месте конструктивная позиция, то зачем так легко переходить на личности? Объяснения вроде тех, что я человек простой и манерам не обучен – не принимаются. Для несоблюдающих дресс-код взаимодействия всегда можно придумать расформирование экспертного совета в рамках работы по дебюрократизации. Любому министру нужны специалисты, которые помогают решать проблемы, а не треплют нервы или угрожают судебными исками за утильсбор.
Вице-премьеры и министры – тоже люди. Таким функционерам даже когда указывают на реальные ошибки – ощущения возникают не из приятных. А когда призывают к ответу за чужие грехи, да еще перевирают истинный смысл нововведений – тогда включается законное (с точки зрения функционирования государственной машины) право на защиту.
Андрей ЛЮТЫЙ, специально для «Ведомостей Казахстана»
Автор:
Фермерские ведомости
