Как воплотить в жизнь президентскую мечту о «разных взглядах», но «единой нации»?
Отзвучало Послание президента народу Казахстана, — мы с вами можем быть довольны, совсем не мимо и отнюдь не против наших рассуждений. Перечитайте, например, публикацию «Партия «Аманат» – непаханое поле для реформ» и убедитесь.
Объявленные главой государства политические реформы сформулированы достаточно масштабно, — уровня конституционных изменений, но и, скажем так, аккуратно.
Республика становится, да, парламентской, но при столь же сильном президенте. Самое интересное, на наш взгляд, это принятие нашей идеи о выходе избранного президента из членства в (выдвинувшей его, получается) партии, дополненное запретом на руководство партийными организациями ключевым политическим фигурам президентской вертикали – акимам.
А ведь акимы, чего уж тут секретничать, у нас как раз и определяют, — через контролируемые ими избирательные комиссии, результаты любых выборов. За что и имеют от АП одобрение или, не дай бог, порицание за недостаточное рвение.
А на ближайших парламентских выборах, спрашивается, какой партии станут «помогать» акимы, коль скоро сами они вне партийной должности? Ладно – они сами, но как им быть, когда сам президент тоже беспартийный?
ПАРТИЙНАЯ ВОЛЬНИЦА
Нет, руководяще-направляющая линия из президентской администрации все равно остается, — в наше неспокойное время контролировать и держать в рамках все важные политические процессы – залог стабильности не только власти, — всей страны и народа.
А все-таки, в новой политической конструкции президент и его представители на местах – это одно, а партии, тоже способные много на что повлиять в деятельности правительства и акимов, это что-то от них отдельное.
В результате какая партия «правильная», а какая нет, какой заранее предназначена роль имеющей подавляющее большинство «правящей», а каким отведены лишь вспомогательные роли, — предопределенности в этом деле становится сильно меньше. Зато появляется для нашей страны непривычное – способность избирателей действительно повлиять на результаты выборов.
Следовательно партиям, хочешь-не-хочешь, тоже придется ориентироваться не на электорат вообще, привычно заполняя листовки-программы обещаниями всего хорошего, а на своего целевого избирателя.
И тут возникает чрезвычайно сложная задача, которая в президентской же, из Послания, формулировке звучит так: «разные взгляды, но единая нация». Взгляды же, действительно, разные, вплоть до противоположных, — Казахстан ведь «многовекторен» не только во внешней части, но и внутри тоже. Вот и получается, что соединить граждан разных, — вплоть до противоположных взглядов в единую нацию способны только партии – другого механизма просто нет.
Но партии, — если уж результаты выборов теперь будут не «рисоваться» в избиркомах, а определяться реальным подсчетом голосов, соревнуясь за избирателей, делят их между собой, концентрируя уже на себе разные, вплоть до конфронтационных, взгляды далеко не единодушного электората. Что доводит иногда до парламентского мордобоя – каковые картинки из не нашей жизни нам иногда показывают по телевизору.
А что касается нас, — какое уж тут сплочение казахстанцев в единую нацию, при такой-то предстоящей партийной вольнице и при такой-то сшибке мнений хотя бы из-за войны в\на Украине!
Тем не менее, только разделение электората по самым главным предпочтениям через голосование за партии, с последующей сборкой этого во многом противоречивого, вплоть до конфронтации, разнообразия в парламенте есть единственно надежный способ соединить разные взгляды в единой казахстанской нации.
Нет, конечно, можно прибегнуть к прежнему надежному способу – «отрегулировать» регистрацию новых партий для отсечения нежелательных, а парламентские выборы провести по заранее составленным разнарядкам из АП. Но омертвленной партийной жизни мы насмотрелись в прежнем президентском исполнении, ныне же без переноса хотя бы части живой политики в парламент просто не обойтись.
Но на чем тогда выстраивать гарантию, что выпущенные из-под администрирования выборы не раскачают парламент, а с ним и всю систему?
ИНВЕСТИЦИОННАЯ ЗАПАДНЯ
Гарантия здесь одна: даже самые яростные сшибки мнений насчет того, чью сторону держать Казахстану в санкционной войне, и каким курсом следовать, должны опираться не на иллюзии и хотелки, а на реальное понимание того, в каком сложном положении оказался Казахстан и какие из него могут быть выходы.
Вот этого понимания реалий, на наш взгляд, категорически не хватает политически активной части общества, а еще более не хватает политически организованной силы, отражающей такое понимание и способной предложить стране программу преодоления трудностей на основе национального сплочения.
Отсутствия же такого понимания и такой политической партии элементарно перекашивает политическое пространство в сторону объективно отживающей экономической и идеологической модели, а это уже проблема общей устойчивости.
Попробуем внести вклад в восполнение этого недостатка, начиная с констатации положения, в котором оказалась наша экономика. Заметьте, в Послании про экономику было сказано очень мало – фактически только про меры чрезвычайного антикризисного характера: про удержание курса валюты и увеличение, для этого же, возврата валютной выручки в страну.
И, действительно, у курса тенге, вместе с валютным балансом Казахстана — большие проблемы, причем задолго до начала украинской войны. Так «предвоенный» 2021 год закончился с сальдо счета текущих операций размером минус 5,7 млрд долларов, и это как раз повод заглянуть в самую суть проблемы. А она в том, что Казахстан встроен во внешний рынок не просто как экспортер нефтяного и металлургического сырья и импортер готовых товаров, но и как получатель с внешнего рынка кредитов и инвестиций.
Так вот, если торговый – экспорта-импорта – баланс у нас положителен, в прошлом году он принес $18,9 млрд, то баланс доходов инвесторов и кредиторов вывел из страны $24,6 млрд, что и дало результирующий минус.
И мы еще должны сказать спасибо, что так мало выведено, глядя на основу таких балансов. А именно: благодаря экспорту ресурсов мы смогли накопить в заграничных «инструментах» на конец прошлого года $166 млрд, тогда как обязательств перед иностранными кредиторами и инвесторами у Казахстана накопилось на $242 млрд.
Осталось добавить, что казахстанские валютные резервы хранятся под небольшой, — не покрывающий даже инфляцию, процент, тогда как инвесторы и кредиторы взыскивают свой доходный процент в разы больший.
И самое главное: такое наше «увязание» сразу и в экспортно-сырьевой ориентации экономики, и в долговой кредитно-инвестиционной внешней зависимости, это навсегда. В том смысле, что в рамках такой модели ни от того, ни от другого избавиться уже не получится. А это заставляет нас поглубже вглядеться и в то, что представляет из себя украинская война и война санкций. А это, в самой своей сути, есть как раз разрушение, — относительно главного субъекта событий – России – той же, что и у нас схемы «туда – сырье, оттуда – кредиты и инвестиции».
НЕ ИЗОЛЯЦИЯ, А РАЗРУШЕНИЕ
Важно понять: это не Россию пытаются сделать изгоем, вытесняя из международных экспортно-импортных операций и с мирового финансового рынка. Нет, Россия здесь всего лишь катализатор и центр событий, а само событие, это разрушение глобального финансового рынка и глобальной системы производственных и торговых цепочек.
Разрушение, с перекраиванием того и другого в систему нескольких макрорегионов, со своими валютными, производственными и торговыми кооперациями.
Заметьте, это процесс, касающийся всех – не только наказуемого и изгоняемого, но и наказывающих в неменьшей степени. Точнее, даже в большей, потому что при перестройке глобальной пирамиды разделения труда и дивидендов как раз ее верхние этажи, давно перешедшие из индустриальной эпохи в постиндустриальную, теряют более всего.
Поэтому вопрос не в том, рухнет или нет Россия под санкциями, — рушится весь глобальный миропорядок, тяжелые испытания предстоят всем, и на кого они пришлись раньше, тот, пожалуй, быстрее выправится.
Но какое Казахстану дело, устоит ли Россия, или нет? Не лучше ли, страхуясь от любых вариантов, постараться дистанцироваться, — выйти из ЕАЭС или хотя бы приостановить членство?
Давайте смотреть. Экспорт Казахстана в саму Россию – только 13 %, но через нее, через российские трубопроводы, железные дороги и портовые терминалы, идет в сумме более трех четвертей всего нашего экспорта. Та же зависимость, — более трех четвертей и по нашему импорту, — из самой России идет 45 %, остальное – через нее.
Ну и как от всего этого дистанцироваться?
Теперь по структуре: наш экспорт, это на 70 % нефть, 15 % — металлы, потом химпродукция 4 % и зерно 2 %, прочее по мелочи. А экспорт России в ту же, что и у нас, европейскую сторону, это нефть, газ, металлы, удобрения и зерно. Выходит, торгуем на одном и том же рынке совершенно одним и тем же, и не являемся друг-другу конкурентами лишь потому, что считаемся и фактически являемся стратегическими союзниками. Тот же вопрос: как от всего этого дистанцироваться?
Да, Казахстану вряд ли надо самому ввязываться в санкционную схватку, но, если откровенно, мы имеем шанс стать одним из прямых бенефициаров «обнуления» прежних внешнеэкономических отношений и начала уже Евразийского индустриально-инвестиционного цикла. И здесь важно если не торопиться, то хотя бы не опаздывать. И кто-то в Казахстане из общественно-политических сил должен начать говорить об этом в спокойном тоне.
И кто-то, — не со стороны власти, а со стороны общества, должен давать отлуп слишком уж большим и провокационным глупостям, вроде призывов выйти из ЕАЭС и ОДКБ, или клеймения РФ и ее президента в соцсетях бранными словами.
Повторим: сбор пусть даже и расходящихся в обществе мнений и синтез их в вырабатываемые представительным органом решения должны осуществлять парламентские партии – коль скоро президент ждет теперь от них этого и предоставил им такую возможность.
Но, заметьте, все три представленные в Мажилисе партии как раз по этому ключевому политическому моменту – с кем и куда идти Казахстану дальше, поймали тишину. Оно и понятно – к самостоятельности, и ответственности за собственные поступки, тоже надо привыкнуть.
Но что добавят в это растерянно молчащее партийное поле сколько-то новых партий, когда, и, если, их зарегистрируют? Судя по тому, сколько претендентов толкутся и толкают друг друга локтями на одной и той же национал-патриотической и прозападно-либеральной площадке, добавится эмоций, неисполнимых требований и нереализуемых «рецептов». Тогда как правительству, тоже не чуждому уходящей в прошлое прозападности, объективно придется идти в интеграционную сторону. И этот партийный перекос все равно придется выправлять.
КАКАЯ У НАС НАЦИЯ
И последнее – про ту самую нацию, внутри которой могут быть разные взгляды, но сама она обязана быть единой. Стоит напомнить, что не в самой Конституции, но в Конституционном законе «О государственной независимости», нация у нас – казахская, причем в подчеркнуто отделенном от гражданской основы смысле. Конкретно: граждане Республики всех национальностей, объединенные общей исторической судьбой с казахской нацией, составляют вместе с ней единый народ Казахстана.
Казалось бы, кого сейчас интересует и на что влияет принятый в первые дни Независимости закон? Ан нет, самой такой формулировкой никто не пользуется, но вопрос, казахская нация и сама казахская национальная государственность, она этническая или гражданская – он на сегодня ключевой.
Как найти такой ответ на этот ключевой вопрос, который не поссорил бы, а объединил казахов и казахстанцев? Опять-таки, опираясь не на чьи-то желания или предпочтения, а на окружающие нас реалии. Спрашивается, на каком языке глава государства Казахстан огласил свое послание народу Казахстана? – на казахском и на русском. И это единственно правильный подход, потому что государство Казахстан — двуязычно.
И если на это объективное обстоятельство опереть и законодательство, и практическую политику, включая требование знания обоих государственных языков для таких-то выборных и назначаемых должностей, национальное единство стало бы только крепче.
Петр СВОИК, специально для «Ведомостей Казахстана»
Автор:
Исторические ведомости
