«Ресурсное проклятие» для Казахстана – как нестабильная ситуация на мировом нефтегазовом рынке отразится на нашей республике
Беспрецедентные разрушения на морских газопроводах «Северный поток – 1» и «Северный поток – 2» лишь приблизили и без того неумолимо нарастающий энергетический кризис во всем мире.
САНКЦИЯМ НЕ ВИДНО КОНЦА
Напомним, что в марте США и Великобритания ввели полный запрет на поставки нефти из России. В начале июня страны – члены ЕС согласовали шестой пакет санкций против РФ, включающий эмбарго на поставки российской нефти и нефтепродуктов морем. До вступления в силу запрета на поставки сырой нефти из России осталось менее двух месяцев – он вступит в силу 5 декабря текущего года, тогда как эмбарго на поставки нефтепродуктов вступит позднее – 5 февраля следующего года.
При этом исключение сделано для Венгрии, Словакии и Чехии, не имеющих выхода к морю и получающих нефть по трубопроводу «Дружба», а Болгария и Хорватия получили временные льготы в отношении импорта российской нефти по морю.
Вначале сентября министры финансов группы «G7» договорились ввести потолок цен на российскую нефть. Эта мера предусматривает запрет на страхование и финансовое обеспечение танкеров, перевозящих российскую нефть по цене выше согласованного потолка.
Европейская комиссия в свою очередь предложила ввести предельную цену на российский газ в рамках 8-го пакета санкций против РФ, принятого на днях. При этом доля российского газа в объеме импорта в страны ЕС уже, в принципе, сократилась с 40 % до 9 %.
Настрой властей ЕС, с одной стороны, подкрепляет перевыполнение планов по заполнению подземных хранилищ газа – к началу осени они были заполнены на 82 % при намерении достичь 80 %-ной отметки к 1 ноября.
С другой, государства Евросоюза ранее достигли соглашения, которое начало действовать с 1 августа, о добровольном снижении потребления газа на 15 % в ближайшие 8 месяцев по сравнению со средним показателем за последние пять лет.
Конечная цель этой радикальной перемены Европейского союза в его энергетической политике – лишить поставщика в лице Российской Федерации экспортной выручки от поставок энергоносителей с тем, чтобы подорвать финансирование ею боевых действий на территории Украины.
С учетом санкционных действий США и Великобритании речь идет о попытке энергетической изоляции России на западном направлении. Так, на ЕС приходилось 70 % поставок российского газа и около 50 % — нефти из России. Доля же российских энергоносителей в общем их импорте в ЕС была гораздо ниже – 40 % по газу и около 30 % по нефти.
Абсолютно зависимыми от российских углеводородных поставок являются несколько государств Евросоюза. По газу (свыше 90 %) это относится к Латвии, Финляндии, Молдове, Боснии и Герцеговине, Северной Македонии, а по нефти (свыше 50 % потребностей) – к Венгрии, Словакии, Болгарии, Литве, Финляндии и Польше.
ПРИХОДИТСЯ СБАВЛЯТЬ ГАЗ
После прекращения поставок по магистралям «Северных потоков» трубопроводная прокачка газа из России в страны Евросоюза упала до минимума. Ранее из-за ограничений со стороны Польши полностью прекратился экспорт российского газа по трубопроводу «Ямал – Европа». Значительно сократился его транзит в ЕС по территории Украины через ее газотранспортную систему (ГТС), одну из крупнейших в мире и вторую в Европе.
Через нее на территорию Украины поступает газ по 22 магистральным газопроводам («Союз», «Прогресс», «Уренгой – Помары – Ужгород» и другим), тогда как за пределы Украины газ выходит по 15 трубопроводам. В итоге сегодня из газопроводов европейского направления российский газ поставляется в полную мощность только по «Турецкому потоку».
Судя по официальной статистике, антироссийские санкции уже повлекли за собой не только снижение поставок природного газа в Европу, но и общее сокращение его добычи в России.
Как сообщил Росстат, за январь-август текущего года в России было добыто 389 млрд. кубометров газа со снижением к аналогичному периоду прошлого года на 10,4 %. При этом августовский объем добычи упал в годовом выражении, то есть к последнему месяцу прошлогоднего лета, почти на четверть (22,3 %).
Более благополучно выглядит статистика по попутному нефтяному газу, по которому за 8 месяцев сложился прирост на 1,9 % до 66,6 млрд. кубометров, и горючему природному газу, сжиженному и регазифицированному (13,5 % до 21,6 млн. тонн).
По прогнозам аналитиков в целом по итогам текущего года добыча природного газа в России может снизиться на 7 %. Что, в принципе, не столь критично.
А вот по экспорту российского газа прогнозы более пессимистические. Если в прошлом году по оценкам аналитиков Международного энергетического агентства «Газпром» поставил в страны ЕС примерно 140 млрд. кубометров газа, то в этом году за 8 месяцев его экспорт в страны дальнего зарубежья сократился весьма значительно – на 37,4 % до 82,2 млрд. кубометров.
При этом поставки на Запад идут в основном через Турцию и Украину, что делает весьма уязвимой позицию России. Ведь Украина совместно с Польшей еще до начала боевых действий занялись созданием совместного газового хаба, объединяющего польские терминалы сжиженного природного газа (СПГ), балтийского газопровода и коннекторов с украинской ГТС, располагающей достаточно крупными в Европе газовыми хранилищами и развитой газотранспортной системой.
Этот хаб планировалось соединить с Трансбалканским газопроводом, в результате чего возникнет северо-южный газовый коридор, по замыслу обеспечивающий энергетическую безопасность всей юго-восточной Европы. Польско-украинский проект был нацелен против «Северного потока – 2», который, по мнению создателей этого северо-южного газового коридора, считался главной угрозой энергетической безопасности Восточной и Центральной Европы.
Свои газово-геополитические амбиции и у Турции, которая сегодня связывает европейские рынки с конкурентами России – Азербайджаном, Туркменистаном, Ираном и Ираком. Нахождение Турции в центре трубопроводной системы «Южного газового коридора» дает ей возможность при желании диверсифицировать энергоснабжение Европы без участия России. Ведь помимо газовых ресурсов стран Каспийского моря и Ближнего Востока, у Турции есть возможность доступа и к энергоресурсам Восточного Средиземноморья.
Что касается восточного направления экспорта российского газа, то здесь динамика весьма впечатляющая. Поставки в Китай по газопроводу «Сила Сибири» выросли в текущем году почти на 61 %. В России теперь ставят на объединение единой газотранспортной системы, ориентированной на Европу, с трубопроводами «Сила Сибири» и «Сахалин – Хабаровск – Владивосток».
«НЕФТЯНКА» ДЕРЖИТ УДАР
Позиции России по добыче и экспорту нефти выглядят гораздо прочнее. За январь-август по данным Росстата было добыто 354 млн. тонн нефти с увеличением к аналогичному периоду прошлого года на 3,1 %.
Прирост сложился и в годовом выражении – на 2,1 %, тогда как к июлю произошло незначительное снижение на 1,1 %. В сентябре же Россия увеличила среднесуточную добычу нефти к августу на 1 % почти до 1,5 млн. тонн.
В результате по предварительным данным за три квартала текущего года сложился прирост на 3 % до 400 млн. тонн. Такая динамика стала возможной благодаря переориентации поставок российской нефти на восток и их стимулированию субсидиями на внутренний рынок России.
По предварительным оценкам остался на августовском уровне и объем первичной переработки нефти, и ее экспорта за рубеж по нефтепроводам и морским путем (порядка 0,7 млн. тонн в сутки).
Напомним, что в западном направлении российская нефть поставляется главным образом по северной и южной веткам трубопровода «Дружба», «Балтийской трубопроводной системе – 2», связывающей «Дружбу» с российскими морскими портами на Балтийском море, и по нефтепроводу «Тенгиз-Новороссийск», принадлежащему Каспийскому трубопроводному консорциуму, где первую скрипку играет добываемое в Казахстане сырье.
В азиатском направлении нефть из России идет по нефтепроводной системе «Восточная Сибирь – Тихий океан» («ВСТО»), выходящей на тихоокеанское побережье с отводом в Китай. Сибирская нефть поставляется и в Центральную Азию с потенциальным выходом на Иран и Афганистан.
Как отмечают аналитики, в этом году добыча нефти в России снижалась только в апреле и мае, а с июня ее рост восстановился под влиянием высокого спроса покупателей из Азии, Средиземноморья и увеличения объемов переработки на российских НПЗ.
Это дало им основание полагать, что в целом по текущему году снижение добычи российской нефти окажется незначительным – не более 1 % до 520-522 млн. тонн против 524 млн. тонн в прошлом году.
При подсчетах в стоимостном выражении негативное влияние оказало августовское падение мировых цен на нефть сорта «Brent» — до $96,5 в среднем за баррель с $103,3 в июле и $114,8 млн. в июне, тогда как месячный максимум в $122,8 пришелся на май.
По оценкам Международного энергетического агентства это привело к тому, что при росте экспорта российской нефти в августе на 220 тысяч баррелей доходы от него опустились до самой низкой отметки с марта в $17,7 млрд.
По этой причине аналитики полагают, что уже вскоре бюджетный профицит России сменится дефицитом, поскольку при падении доходов от экспорта нефти и газа ее властям приходится наращивать бюджетные расходы.
По данным российского Минфина доходы федерального бюджета уменьшились в августе на 11 %, в том числе от нефти и газа – на 3,4 %, при этом бюджетный профицит по итогам 8 месяцев сократился в 3,5 раза к январю–августу прошлого года.
В целом же, по мнению российских аналитиков, нынешние объемы добычи нефти и газа в России остаются на вполне высоком уровне. Введение Западом в декабре новых ограничений на российские поставки вряд ли способно значительно ухудшить эту картину, поскольку их компенсирует рост углеводородного экспорта в восточном направлении.
К примеру, с апреля по июнь Индия увеличила объемы закупки российской нефти в 50 раз, а на китайском направлении чуть ли не ежемесячно устанавливались рекорды по ее поставкам.
Поддержку России оказало и решение участников соглашения ОПЕК+ о рекордном сокращении добычи нефти с 2020 года на 2 млн. баррелей в сутки по сравнению с согласованными квотами на август, символично принятое практически одновременно с принятием 8-го пакета санкций ЕС.
Фактически добыча снизится на 1-1,1 млн. баррелей в сутки, так как участники соглашения не полностью выбирали свои квоты. К примеру, квота России составляла 11 млн. баррелей в сутки при реальном уровне добычи в 9,9 млн. баррелей и новой квоте в 10,5 млн. баррелей. Поэтому в любой момент Россия может увеличить свою добычу на 500–600 тысяч баррелей в сутки.
Решение участников ОПЕК+ вызвало вполне ожидаемое беспокойство США, одного из крупнейших производителей нефти, так как рост цен на нефть влечет за собой увеличение стоимости бензина в Штатах в канун выборов в палату представителей Конгресса.
Ранее американская администрация пыталась убедить участников сделки из богатых ближневосточных стран голосовать против сокращения добычи нефти. В качестве же первого ответного шага США планируют направить на рынок 10 млн. баррелей из своего стратегического запаса.
РИКОШЕТИТ И ПО НАМ
Все геополитические риски, уже реализующиеся в отношении России, поневоле проецируются и на Казахстан в той или иной степени. К тому же появились и первые признаки давления нашего северного соседа в части транзита нефти с месторождений Тенгиз, Кашаган и Карачаганак в западном направлении по маршруту Каспийского трубопроводного консорциума (КТК).
На этот нефтепровод приходится примерно 80 % от всех поставок казахстанской нефти на внешние рынки, при этом 70 % идет в страны ЕС, а ТОО «Тенгизшевройл» добывает ежегодно треть от общего объема нефтедобычи в Казахстане.
Напомним, что практически сразу же после начала военного конфликта России и Украины в марте поставки нефти по этому маршруту были приостановлены почти на месяц из-за повреждения выносных причальных устройств в результате сильного шторма.
Затем в июне российские власти ввели ограничение на вывоз нефти по причине обнаружения вблизи терминала боеприпасов времен Великой отечественной войны.
В начале июля деятельность морского терминала «КТК» была приостановлена по решению Приморского районного суда Новороссийска на 30 суток для устранения нарушений, выявленных по итогам мартовской проверки, проведенной российскими надзорными органами.
В августе были временно выведены из эксплуатации два выносных причальных устройства из трех после того, как водолазы обнаружили трещины в узлах крепления подводных рукавов к танкам плавучести.
Властям Казахстана пришлось сразу же оперативно реагировать на эту ситуацию для минимизации негативных последствий и потерь государственного бюджета из-за ограничения экспорта нефти.
Президент Казахстана поручил нацкомпании «КазМунайГаз» проработать использование Транскаспийского маршрута для экспорта нефти, в том числе с привлечением инвесторов Тенгизского проекта, а правительству совместно с ФНБ «Самрук-Казына» принять меры по увеличению мощностей нефтепроводов Атырау – Кенкияк и Кенкияк – Кумколь.
Тем не менее, в августе во время поездки в Атыраускую область министр энергетики Казахстана Болат Акчулаков объявил о запланированном сокращении добычи нефти на 2 млн. тонн до 85,5 млн. тонн с первоначального целевого показателя именно по причине изменившихся возможностей доставки по экспортным маршрутам.
Правда, он предупредил, что есть все возможности выполнить и даже превысить новый сокращенный план. Г-н Акчулаков также констатировал на прошедшем в конце августа брифинге, что наиболее экономически рентабельным маршрутом отгрузки казахстанской нефти на экспорт является «КТК», остающийся приоритетным для Казахстана.
Выбор альтернативных маршрутов невелик – это увеличение отгрузок в сторону Китая по существующему нефтепроводу, использование трубопровода Атырау-Самара и поставки казахстанской нефти через Каспийское море в Азербайджан для транзита по маршруту Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) и в Иран.
Увы, как справедливо полагают аналитики, по техническим причинам Казахстан не может прекратить или существенно сократить свое сотрудничество в рамках Каспийского трубопроводного консорциума, и сейчас просто демонстрирует России свое желание диверсифицировать экспортные маршруты для казахстанской нефти.
Реальные же возможности поставок по «БТД» и в Иран весьма ограничены – соответственно 1,5-2 млн. тонн и 5 млн. тонн, на маршруте Атырау-Самара можно прибавить порядка 5 млн. тонн.
Аналогичная ситуация и с восточным направлением транзита казахстанской нефти. В прошлом году по нефтепроводу «Казахстан-Китай» было перекачано 17,4 млн. тонн, а так как планируется увеличить его мощность до 20 млн. тонн, то это может дать прибавку лишь в 2,6 млн. тонн.
Таким образом, реально по всем перечисленным маршрутам можно направить дополнительно не более 15 млн. тонн нефти. Для сравнения: по «КТК» в текущем году на 15 сентября было отгружено 41,5 млн. тонн нефти, а в целом за прошлый год – 60,7 млн. тонн. При этом прошлогодний объем добычи на месторождении Тенгиз составил 53 млн. тонн, Кашаган – 15,7 млн. тонн, Карачаганаке – 10,2 млн. тонн.
Пока же согласно данным официальной статистики добыча нефти в Казахстане по итогам января-августа снизилась лишь на 0,6 % в сравнении с аналогичным периодом прошлого года до 47,7 млн. тонн.
При этом в августе было добыто менее 5,1 млн. тонн, что является одним из наиболее низких месячных показателей за последнее десятилетие. Заметно уменьшился и физический объем экспорта нефти из Казахстана – к примеру, в июле он составил менее 4,5 млн. тонн, что является минимальным значением с июля 2019 года.
Аналитики обратили внимание и на значительное падение объемов покупки американскими потребителями нефти казахстанской смеси «CPC Blend», впервые выведенной на рынок в конце 2001 года с вводом в эксплуатацию нефтепровода «КТК».
По их данным с начала текущего года США купили около 4,3 млн. баррелей нефти этой смеси, тогда как в прошлом году за аналогичный период – 13,2 млн. баррелей. Столь значительное падение спроса трейдеров объясняется риском блокировки транзита нефти по этому маршруту после неоднократных остановок ее прокачки.
Тем не менее, благодаря высоким нефтяным ценам в стоимостном выражении картина выглядит весьма благополучно – за первое полугодие экспорт нефти и газового конденсата вырос на 84,7 % до $24,8 млрд.
По добыче природного газа статистическая динамика выглядит более благополучно в виде увеличения на 2,3 % до 36,7 млрд. кубометров за 8 месяцев текущего года.
Увы, это всего лишь 9,4 % от аналогичного российского показателя. К тому же газа Казахстану не хватает, из-за чего глава государства поручил перенаправить 2 млрд. кубометров экспортного газа на внутренний рынок из-за надвигающегося дефицита.
Одновременно ведутся переговоры с «Газпромом» по газификации севера и востока Казахстана с объемами поставок российского газа на первом этапе порядка 4 млрд. кубометров с возможностью увеличения до 7-10 млрд. кубометров.
Для сравнения: по планам правительства дополнительная добыча товарного газа в Казахстане к 2030 году ожидается в объеме 6,7 млрд. кубометров.
ВИДЫ НА БУДУЩЕЕ
Таким образом, в случае дальнейшего ухудшения нынешней ситуации с ужесточением не только прямых, но и косвенных санкций Запада против России экономические потери Казахстана могут оказаться весьма значительными.
При этом в наиболее уязвимом положении оказывается стратегически важный нефтепровод «КТК», по которому наряду с казахстанской нефтью с Тенгиза, Кашагана и Карачаганака отгружается еще и российское «черное золото».
Одновременно растет зависимость Казахстана от поставок российского газа, негативное влияние оказывают явно завышенный обменный курс рубля к тенге (с начала текущего года российская валюта подорожала почти на 35 %), уход крупных иностранных компаний из России, нарушение цепочек поставок.
По мере же усиления Западом энергетической изоляции России в направлении Евросоюза возникает риск усиления ее давления на Казахстан, включая ограничения для экспорта из нашей страны в западном направлении.
На данный момент с 4,4 %-ного увеличения ВВП Казахстана, показанного в первом квартале текущего года, темпы экономического роста замедлились до 3,1% по итогам 8-ми месяцев.
Активы Национального фонда РК за август уменьшились на 2,8 % к июлю до 28 трлн. 685,9 млрд. тенге, хотя поступления в него по прямым налогам от организаций нефтяного сектора подпрыгнули на 34,7 % до 4 трлн. 561,7 млрд. тенге.
Такая ситуация сложилась из-за огромного убытка в 1 трлн. 617,0 млрд. тенге, образовавшегося в августе как разница между инвестиционным доходом от управления активами фонда в 960,2 млрд. тенге за первый квартал и убытком в 656,8 млрд. тенге согласно отчету Нацбанка по итогам второй четверти текущего года.
В долларовом эквиваленте по данным Нацбанка в августе сложился инвестиционный убыток от управления активами фонда в минус $1 млрд. 251 млн.
В целом же с начала текущего года за 8 месяцев активы Национального фонда РК снизились на 2,7 % до $53 млрд. 815 млн. при нынешних вполне благоприятных ценах на нефть после падения на 5,8 % в прошлом году.
За два последних года активы фонда, играющего роль «подушки безопасности» для казахстанской экономики, сократились в общей сложности почти на $5 млрд., хотя влияние пандемии коронавируса на экономику значительно ослабло после 2020 года.
Между тем, правительству Казахстана сейчас приходится изрядно тратиться из республиканского бюджета на обслуживание государственного долга.
В прошлом году на эти цели было 977,7 млрд. тенге, тогда как в 2022-2025 годах ежегодная сумма выплат по госдолгу превысит 1,4 трлн. тенге.
При этом бюджет хронически страдает огромным размером ненефтяного дефицита – в текущем году он ожидается на уровне 10,2 % к ВВП или более 9,3 трлн. тенге в абсолютном выражении.
Как видно, макроэкономические «бастионы» Казахстана весьма уязвимы к внешним шокам.
Тулеген АСКАРОВ, специально для «Ведомостей Казахстана»
Автор:
Инфраструктурные ведомости
